Очень жалею, что не запомнила как следует рассказы моего отца Рахмета Муканова

Моего папу звали Муканов Рахмет, уроженец Джетыгаринского района. Всем кто знал его он запомнился высоким, статным, красивым с правильными чертами лица, строгий, но справедливый, а самое главное он был очень интересным собеседником, рассказчиком. В раннем возрасте, где-то в 10 – 11 лет остался без отца, а в семье были кроме него 5 сестёр и маленький брат.

С 11 лет отцу пришлось стать кормильцем семьи. Мне запомнился один рассказ из его детства. Это было в те тяжелые годы, когда люди жили за счет своего подсобного хозяйства. У некоторых, более зажиточных были и коровы, и лошади. А другие жили, работая на тех, кто имел скот. Вот отец в свои 11 лет пас чужих лошадей. Часто приходилось одному зимой выпасать лошадей ночью на «тебеновке», это когда лошади сами выбивали корм, траву из-под снега. 

В тот период всё усложнялось тем, что было развито конокрадство. Вот в одну из таких ночей, он рассказывает, лошади учуяли приближение «чужих». Лошади навострив уши стали прижиматься друг к другу и в этот момент отец почувствовал явно приближение конных людей и резкий удар по голове, который чуть не выбил его из седла, но он сумел удержаться. Лошадь под ним резко понесла его в сторону аула. Кровь заливала лицо и шею, не помнит каким образом оказался около своего порога, лишь запомнилось как стягивали с трудом с его головы малахай полный запекшейся крови. Тяжелое было детство у детей в ту пору. Урывками запомнились и другие его рассказы. 

Он говорил это к тому, чтобы мы учились. Выросли хорошими людьми. У вас нормальное детство всё необходимое есть – повторял он. Наверное, всё это и откладывалось у нас в голове. Нас было в семье семеро, к несчастью умерла скоропостижно от кори наша младшая, всеми любимая Розочка, от руки бандита погиб в 18 лет наш Сагандык, который всегда защищал слабых, сирот. 

Он очень любил жизнь. В тот год он поступил в Чимкентский химико – технологический университет, мечтая стать инженером, но не суждено было осуществиться его мечте. И сейчас они стоят у меня перед глазами: Розочка – нежная, тоненькая с большими черными глазами, большой, пышной косой, Сагандык – не по годам высокий, умный, серьезный, нетерпящий несправедливость. 

Осталось нас пятеро: два брата и три сестры. Всем нам дали родители высшее образование, у каждого семьи, у старших внуки. Спасибо папе, маме за всё чему они нас научили, ведь при жизни не успели мы им сказать слова благодарности, казалось, что жизнь будет долгой, нескончаемой. Сон перед боем. Мой папа Муканов Рахмет прошёл, как многие, всю войну, имел несколько ранений. Он не любил рассказывать про войну, говорил пусть вас не коснутся ужасы войны. Но изредка мы его просили вспомнить что-либо о тех годах. Рассказывал он интересно, хорошо помнил имена своих сослуживцев. А мы, дети слушали его и представляли всё живо. 

Запомнился мне один его рассказ особенно подробно. Батальон, где служил отец вот уже несколько дней не мог прорвать линию обороны врага. Накануне вечером командир построил роту и отобрал из строя 28 солдат высоких, крепких, сильных, в их число попал и отец. Папа наш был высокий, широкоплечий, физически очень сильный. Отведя в сторону ребят, командир роты рассказал им о предстоящей задаче. Нужно было прорвать оборону врага во чтобы то ни стало «малыми силами», как добавил командир «Я отобрал таких ребят, каждый из вас справится не с одним фрицем, а с несколькими, я верю в вас», - командир крепко пожал каждому из нас руку. «А теперь отдыхать», - закончил он хлопнув одного из наших по плечу. Выдвигаться предстояло в 4 утра. Мы догадывались, что предстоит и ближний, то есть рукопашный бой. Это страшило, вероятно, не только меня, говорил отец. Но все молча ждали назначенного часа. Ненадолго забывшись, папа увидел сон. В углу их маленькой избы сидят две женщины – родственницы и отвернувшись от всех голосят, оплакивают кого-то. 

В это время заходит бабушка – мама отца. А она была высокая, сухопарая, очень строгая, её побаивались все. Зашла и как крикнет на женщин, - «А ну-ка быстро вставайте, чего расселись, рано еще оплакивать моего сына». И женщины быстро вскочили. В этот момент отец проснулся. Приказали собираться. Все облачились в белые маскировочные халаты, ползли бесшумно, чуть впереди лейтенант, который был старшим среди нас, - рассказывает отец. Им казалось, что они уже слышат немецкую речь и их окопы уже рядом. Но в этот момент началась стрельба, стреляли с вражеской стороны. И не просто, а стали поливать их плотным огнём. Несмотря на это мы устремились в окопы немцев, здесь происходило всё, как во сне. Тела, немецкие каски, глаза вражеские полные ужаса, стоны, крики, кровь, одним словом сплошной ужас. Когда мы оказались на другой стороне окопов начался арт.обстрел с нашей стороны. И мы уже слышали как с криками «ура» приближаются наши. Именно в этот момент я почувствовал удар по спине, как будто обухом топора. Охнув, я приподнял голову и увидел рядом с собой огромную воронку. Скатившись в воронку, я понял, что ранен серьезно в спину. Уже в госпитале позже выяснится, что осколок прошёл в нескольких миллиметрах от позвоночника и вывернул несколько рёбер. 

Через некоторое время в этой же воронке оказался солдат из моего взвода Романенко. «Товарищ старший сержант, товарищ Муканов» - кричал он, пытаясь перевернуть меня. Маленький, щупленький, но цепкий он кое-как перевернул меня и пытался вытащить из воронки. К тому времени чуть отдалился от нас шум боя. Наши гнали немцев дальше, с удовлетворением подумал я. Вытащить меня из воронки никак не удавалось моему солдату. Тогда я предложил снять наши ремни, связать их, сам протянул сложенные крест накрест руки, сказал свяжи и тащи по снегу лицом вниз. 

Так с трудом, но вытащил он меня из воронки и доволок до ближайшей сан.части. Так, спас мне жизнь рядовой Романенко. И таких случаев на войне бывало много, когда одни ребята, рискуя своей жизнью, спасают своих сослуживцев. Сбылся мой сон, спасла меня моя мать, которая запретила оплакивать меня. 

В такие моменты понимаешь, что значит материнская любовь. Остался жив в этом бою, но не догадывался, какой долгий путь войны предстоит еще пройти, сколько еще ранений, тревог, переживаний предстоит испытать, - заканчивал отец свой рассказ.