КРЕМ от бензина

Пространные замечания были даже у премьер-министра. Из серии - вы не могли не знать, но ничего не сделали. "Все прекрасно понимали, что будут друг за другом поочередно останавливаться два завода, и можно было прояснить ситуацию, заранее просчитать, какой объем, откуда, в какие регионы мы должны будем завозить, а не заниматься этим в сентябре… На пустом месте создали напряженность", - сказал Сагинтаев и отправил в отставку вице-министра энергетики Асета Магауова, заместителя председателя правления КазМунайГаз Данияра Берлибаева, а также написал Президенту страны представление на выговор министру энергетики Канату Бозумбаеву «за ненадлежащее исполнение возложенных обязанностей, выразившееся в необеспечении должного контроля за внутренним рынком горюче-смазочных материалов», который и был подписан главой государства.

При этом из этой тройки только один косвенно нес ответственность по сложившейся ситуации - Данияр Берлибаев из КМГ и то только потому, что он из КМГ, и только по этому, его можно обвинить в чем угодно. Буквально неделю назад Zakon.kz описывал одну из причин топливного блэкаута. Ежегодно все НПЗ встают на ремонт. В этом году первоначальный график остановок заводов на планово-профилактические работы выглядел так: ПКОП с 20 марта по 1 мая, ПНХЗ с 1 июня по 7 июля, АНПЗ с 18 августа по 16 сентября. Этот график утверждается Министерством энергетики с учетом поведения рынка или как это у них называется «прогнозного баланса производства и потребления для избежания дефицита ГСМ во время остановок».

10 мая «КазМунайГаз» обратился в министерство с просьбой о переносе сроков остановки ПНХЗ на сентябрь-октябрь. Из письма видно, что специалисты национальной компании считают, что перенос окажет положительное влияние на обеспечение нефтепродуктами внутреннего рынка Казахстана. Можно предположить, что министерство пошло на поводу у КМГ и скорректировало график ППР. Реальной причиной переноса работ послужил банальный срыв сроков завершения модернизации.

11 сентября, задолго до текущего кризиса, прошло совещание, где «КазМунайГазОнимдери» и «KazMunayGazTrading» было рекомендовано организовать поставки нефтепродуктов на внутренний рынок, так как мог появиться дефицит. Этого не произошло. Министерство энергетики вынуждено было предпринимать экстренные меры, главная из которых - выяснение отношений с Комитетом по регулированию естественных монополий, защите конкуренции и прав потребителей Министерства национальной экономики. Так, только 6 октября Министерство энергетики и Миннацэкономики выработали совместную позицию для стимулирования импорта ГСМ в октябре месяце.

«КРЕМ при осуществлении контроля за соблюдением законодательства будет учитывать закупочные цены на ГСМ, в том числе на импортированные нефтепродукты в качестве обстоятельства в равной мере влияющего на субъектов рынка реализации данного ГСМ». При чем только в октябре.

Таким образом, получается, что не того министра выговором наградили. Основной ответственный за топливный кризис Тимур Сулейменов, а привлечь к ответственности надо было главу КРЕМ Азамата Майтиева. К сожалению, ни Каната Бозумбаева, ни Сауата Мынбаева никто не слушал. Да, КМГ неорганизованно подошел к ремонту НПЗ, но они не допустили бы топливного дефицита, если бы не позиция МНЭ. И это действительно не отмазка.

"Внутренний рынок на 30% зависит от импорта светлых нефтепродуктов. У нас были вполне согласованные планы импорта в сентябре, но нас Комитет по регулированию естественных монополий наложил штраф на 500 миллионов тенге. Мы занимаем всего 15% рынка. Нас обвинили, что мы находимся в сговоре с крупными участниками».

Переведу. Несмотря на то, что считается, что рынок топлива не регулируется государством, КРЕМ внимательно отслеживает ситуацию на рынке и не дает повышать стоимость топлива не при каких условиях и если усматривает нарушения, то штрафует, при чем действует по отношению к рынку представитель государства репрессивными методами. В своих расчетах комитет исходит из только ему понятных формул расчета конечной стоимости бензина и не учитывает стоимость импорта в разрезе потребностей рынка. При этом, чем ниже собственное производство, тем больше Казахстан вынужден импортировать, а цены в России, основного возможного поставщика, намного выше.

Сегодня из-за остановки Омского НПЗ и очевидного кризиса предложение колеблется на границе от 135 до 150 тенге за литр. При этом существует стоимость доставки, интересы сетей. Так что, чем больше доля российского бензина, тем выше усредненная цена.

До 6 октября МНЭ отказывался это учитывать. Это происходит ежегодно, кризис зимы 2016, дизельный кризис того-же года, бензиновый в 2015 году и так далее по истории, все это влияние на рынок антимонопольщиков, стоящих на страже дешевого бензина, любой ценой, пусть даже это поставит страну на колени.

Таким образом, зная о манерах антимонопольщиков, рынок просто отказался завозить топливо не просто себе в убыток, а под угрозой полной конфискации или штрафов соответствующих размеров. Единственный игрок, кто проигнорировал запрет, были сети «ГазПромНефть». У них нет доступа к внутренним поставкам и все объемы они полностью импортируют. При этом они не могли поднять цену до безубыточных величин сразу и некоторое время торговали себе в убыток, поддерживая реноме. Остальным проще было остановить все бизнес-процессы.

Теперь о прогнозах. При полном запуске всех НПЗ, Казахстан, возможно, и обеспечит себя бензином на сто процентов, но цена уже не вернется к прежним значениям. Судя во всему, цены откатятся к отметке 150-155 за литр. Почему не ниже? Государство имеет очень высокий интерес через налоги. Именно государство настояло на глобальной реконструкции заводов, который обошлись в серьезные деньги, а ведь кредиты нужно отдавать и стоимость переработки будет расти.

Есть ли выход из ситуации? Он только один. Стоимость топлива нужно вывести из сферы регулирования КРЕМ и государства. У нас есть разные заводы, есть импортеры, несколько крупных и множество мелких независимых сетей, так что картельный сговор если и возможен, то не так просто осуществим.

При этом нужно понимать, что контроль за ценой бензина, это скрытое субсидирование экономики, которое происходит за счет потерь бюджета. Ресурсодержателей заставляют отправлять нефть на НПЗ вопреки здравому смыслу, проще говоря по бросовым ценам. Продавая нефть на экспорт, бюджет получал бы намного больше. Таким образом, нужно уходить от практики поставки по заниженным ценам на НПЗ, особенно если мы хотим на сто процентов обеспечивать страну собственным топливом.