Поделиться статьей:

18:00, 26 мая 2008

Переработка как основание возникновения права собственности

zakon.kz, фото - Новости Zakon.kz от 26.05.2008 18:00

Фото: zakon.kz

Переработку как процесс использования исходного имущества для получения на его основе новой вещи комментирует юрист В. Ровный. Он утверждает, что ни одна новая вещь не возникает на пустом месте (сама по себе) и всегда основывается на использовании того или иного количества исходного имущества - как основного (сырья, материалов, полуфабрикатов и т.п.), так и вспомогательного (энергозатрат, ГСМ, информационных технологий и т.п.), то есть всякое создание новой вещи с точки зрения экономической (как производственно-технологический процесс) - суть переработка некоего исходного имущества.

Переработка
как основание возникновения
права собственности

Необходимость переработки исходного имущества в целях получения на его основе другого имущества может выступать в качестве специфического юридического признака договора с исходным имуществом (см. п. 1 ст. 535 ГК), сама же переработка может в принципе осуществляться тремя способами:

a) хозяйственным;

б) подрядным;

c) смешанным.

Поскольку собственник владеет, пользуется и распоряжается своим имуществом, может по своему усмотрению совершать в отношении него любые действия, не противоречащие законодательству и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц (см. п. п. 1, 2 ст. 209 ГК), переработка имущества хозяйственным способом - частный случай реализации собственником правомочия распоряжения своим имуществом в целях создания на его основе новой вещи, право собственности на которую он приобретает в силу абз. 1 п. 1 ст. 218 ГК. Переработка имущества подрядным способом основывается на соглашении, может облекаться в форму договора подряда (см. гл. 37 ГК) или другого договора, в т. ч. непоименованного (см. п. 2 ст. 421 ГК) или смешанного (см. п. 3 ст. 421 ГК). Так, предметом (объектом) договора подряда выступает деятельность подрядчика по индивидуальному заданию заказчика (см. п. 1 ст. 702 ГК) на: a) изготовление; б) переработку (обработку) вещи; c) выполнение другой работы с передачей результата этой деятельности заказчику (см. п. 1 ст. 703 ГК), при этом, если иное не предусмотрено договором, работа выполняется силами, средствами и из материалов подрядчика (его иждивением - см. п. 1 ст. 704 ГК). Возможны также случаи, когда при заключении договора подрядчик оплачивает стоимость предоставленного заказчиком материала и таким образом выкупает материал у заказчика, становясь его собственником. В советской литературе (в частности, со ссылкой на ст. 355 ГК 1964 г.) особо упоминались договоры переработки сырья заказчика, по которым заказчик передавал подрядчику свои материалы за плату, а сам оплачивал стоимость готовых изделий с учетом затрат труда и материалов (т.н. договоры переработки давальческого сырья «за твердый счет»). Присутствующий в рамках подрядного договора элемент покупки подрядчиком материала у заказчика породил естественные споры о квалификации таких отношений и среди ученых, и в правоприменительной практике. На современном этапе большое значение и распространение приобрели разнообразные толлинговые соглашения. Однако поскольку ни при хозяйственном, ни при подрядном, ни при смешанном способах переработки какой-либо неопределенности относительно принадлежности созданного результата нет (в первом случае этот вопрос вполне определенно регулирует закон, во втором и в третьем - он относится к компетенции договора), особое значение имеет та переработка, которой посвящена одноименная ст. 220 ГК. Ее существование и специальное назначение связываются с регулированием ситуаций использования переработчиком при создании новой вещи чужого исходного имущества в условиях отсутствия необходимого договорного регулирования соответствующих вопросов. Именно в таких случаях в результате продуктивного расходования (использования) чужого исходного имущества право на него прекращается, напротив, с возникновением новой вещи (объекта права) требуется решение двуединого вопроса: a) о праве собственности (на этот, новый, объект); б) о субъекте (данного права). Об этой переработке (или спецификации) и о ст. 220 ГК и пойдет речь далее.

Институт переработки (specificatio) - придания материалу нового вида (species) - был известен римскому праву, хотя и признавался не всеми римскими юристами, находившимися, как принято считать, под различным влиянием греческих философских течений. Поскольку сабинианцы признавали приоритет материала над формой его выражения и предпочитали интересы собственника материала, только прокулианцы, предпочитавшие форму и интересы создателя новой вещи, считали спецификацию самостоятельным способом приобретения права собственности. Найденный в праве Юстиниана компромисс сводился к тому, что собственником новой вещи считался собственник материала, если новая вещь могла быть обращена в исходный материал, в противном же случае (при необратимости процесса переработки) ее собственником признавался переработчик, он же во всяком случае признавался собственником новой вещи, если к чужому материалу добавил свой собственный. О добросовестности переработчика для приобретения права собственности на новую вещь упоминают не все источники, в одном из них, в частности, указывается, что только некоторые поздние романисты рассматривают bona fides в качестве необходимого реквизита для возникновения на стороне переработчика вещного эффекта (при этом они исходят из предоставлявшегося собственнику материала в случае его кражи condictio furtive, предметом которой было возмещение стоимости новой вещи, а не одного только использованного материала). Правила о переработке, не известные ни русскому дореволюционному, ни советскому законодательству (см. ст. ст. 52-70 ГК 1922 г., гл. 13 ГК 1964 г.), появились только на современном этапе (см. ст. 220 ГК РФ).

К.П. Победоносцев в контексте состава и содержания права собственности рассматривал вопрос о трех случаях приращения (т.е. такого соединения вещей, в результате которого одна становится главной, а другая - придаточной): a) недвижимого имущества к недвижимому; б) движимого к недвижимому; c) движимого к движимому. При этом только в рамках последнего случая упоминал о переработке (спецификации). И хотя суть всякого приращения связывалась им именно с выделением главной вещи и вещи придаточной (которая следует судьбе главной вещи), это едва ли позволяло ответить на вопрос о собственнике движимой вещи, созданной из чужого материала: автор лишь подчеркивал, что данный вопрос в русском законодательстве не отражен вообще и почти не имеет практического значения, при этом ограничивался обращением к римской правовой доктрине и указанием на принципиальное различие между двумя вещами - новой (созданной) и прежней (исходной). Д.И. Мейер подходил к переработке также с позиции приращения (которое, однако, рассматривалось им в контексте группы способов приобретения права собственности) и упоминал о трех случаях приращения, вызванных объективными причинами (реже) или обусловленных человеческим фактором (чаще), решая вопрос о собственнике приращения согласно принципу следования судьбы принадлежности судьбе главной вещи. Ключевые моменты его позиции имеет смысл привести подробнее.

1. Приращение - способ приобретения права собственности лицом на чужую вещь, присоединяемую (прирастаемую) к его вещи, поэтому приращение всегда имеет дело с двумя разными объектами (главной вещью и принадлежностью) и с двумя разными субъектами (собственниками). Для наличия приращения необходимо, чтобы при соединении двух вещей одна была принадлежностью другой - главной - вещи (особенно это замечание касается случаев соединения движимых вещей, иначе будет иметь место другой способ приобретения права), в то же время не каждое присоединение принадлежности к главной вещи ведет к приобретению права в порядке приращения, а только такое, «которое не может быть тотчас же уничтожено, которое, раз совершившись, оставляет свой след и не прекращается без известной перемены установившихся отношений». Поскольку отношение между главными вещами и принадлежностями определяется признаком необходимости (первой для второй, но не наоборот), в свою очередь, принадлежность следует судьбе главной вещи, собственник бумаги или холста (как собственник главной вещи) должен, во всяком случае, считаться собственником письма или рисунка (как ее принадлежности).

2. Приращение - возмездный способ приобретения права собственности: собственник главной вещи, приобретающий право на прирастающую к ней принадлежность, должен возместить прежнему собственнику последней убытки (в частности, оплатить стоимость приращения). «Если приращение есть способ приобретения права собственности, то отсюда еще не следует, что оно должно быть безвозмездным (курсив мой. - В.Р.) способом приобретения: напротив, если вещь, принадлежащая лицу, отходит в собственность другого лица и не имеется в виду дарственного отчуждения, то, конечно, для лица, приобретающего право собственности на вещи, является обязательство вознаградить прежнего собственника». Данное правило, однако, применяется не всегда, оно не действует, в частности, при невозможности: а) установить собственника присоединяющейся принадлежности (определить право в отношении данной вещи); б) определить вознаграждение за присоединение; c) в некоторых других случаях.

3) Приращение — специфический способ возникновения права собственности, поскольку «во всех тех случаях, когда прирастающая принадлежность представляется отдельной, самостоятельной вещью, и есть возможность отделить принадлежность от главной вещи, хозяин принадлежностной вещи вправе требовать выдачи ее от хозяина главной вещи… Таким образом, хотя приращение и составляет в этих случаях способ приобретения права собственности, но способ ненадежный (курсив мой. - В. Р.), потому что право это по требованию другого лица может прекратиться».

Г.Ф. Шершеневич, решая вопрос о праве на вещь, созданную из чужого материала, отдавал предпочтение собственнику материала (который при этом должен был выплатить вознаграждение за труд переработчика), одновременно не исключал возможности совершенствования отечественного законодательства в данном вопросе подобно тому, как он решается в других законодательствах, исходя из соотношения стоимости труда к стоимости материала.

В советский период о переработке порой не упоминалось даже в специальных источниках. В 1958 г. О.С. Иоффе отмечал, что, поскольку вопрос об установлении собственника вещи, созданной в результате переработки, не урегулирован в законе, следует применять предусмотренный процессуальным законом механизм аналогии. Он отмечал, что переработчик мог стать собственником вещи, созданной им из чужого материала, по сумме двух критериев: a) субъективно-волевого - отсутствия особой злостности; б) экономического - большей ценности произведенных трудовых затрат в сравнении со стоимостью материала. Позднее (в 1967 г.), со ссылкой на ст. 155 ГК Литовской ССР (и посредством той же аналогии применения содержавшихся в ней норм), он исходил из следующего. Переработчик становится собственником новой вещи при двух совокупных условиях: a) если стоимость изготовления вещи превышает стоимость материалов, при этом он должен был возместить стоимость использованных материалов их собственнику; б) если переработчик невиновен (т.е. не знал и не должен был знать о принадлежности материала другому лицу). При отсутствии этого возникают два других последствия: a) если стоимость материала превышает стоимость затраченного труда, собственником новой вещи становится собственник материала, обязанный возместить переработчику стоимость переработки, в то же время он вправе отказаться от вещи в пользу переработчика и взыскать с него убытки; б) при виновности переработчика собственник материалов становится собственником новой вещи без обязанности возмещения стоимости переработки. Д.М. Генкин в тот же период полагал, что в условиях социалистического хозяйства и планового распределения материалов переработка в качестве способа приобретения права, как правило, не имела места. К тому же в отношениях между госорганизациями, когда собственником материала и произведенной вещи являлось государство, смысл определения правообладателя новой вещи сводился к установлению субъекта вторичного (производного от права собственности) права (оперативного управления). В отношениях между государственными и негосударственными организациями, а также между негосударственными организациями автор предлагал исходить из двух критериев (сходных с предложенными О. С. Иоффе): a) соотношения стоимости материала и работы; б) добросовестности переработчика. Соответственно, если большую ценность имела работа по изготовлению вещи, собственником (или субъектом права оперативного управления) должен был стать добросовестный переработчик, который сам при этом должен был возместить стоимость материала, напротив, при большей ценности материала организация, которой он принадлежал, имела право истребовать новую вещь (и при этом была обязана возместить переработчику стоимость работы) или потребовать возмещения стоимости материала (ввиду отсутствия нужды в новой вещи и затруднительности или нецелесообразности извлечения из нее использованного материала). Недобросовестный переработчик не мог ни приобрести право на новую вещь, ни требовать оплаты своего труда на ее создание. Аналогичным образом данный вопрос решался автором в отношениях между гражданами, однако при использовании гражданином материала социалистической организации новая вещь, по его мнению, во всяком случае, должна была принадлежать последней, причем без какого-либо возмещения стоимости проделанной работы. Указанные критерии - добросовестное заблуждение при создании новой вещи и большая ее ценность (соответственно, относительно использования при этом чужого материала и в сравнении с его стоимостью) - применялись при решении вопроса о праве на переработанную вещь и некоторыми другими авторами.

Первое легальное упоминание о возможности приобретения лицом права на продукт переработки связывается с законом РСФСР «О собственности в РСФСР». На фоне общего правила о том, что «результаты хозяйственного и иного использования имущества, включая произведенную продукцию, а также плоды и иные доходы от использования имущества, принадлежат собственнику этого имущества, если иное не предусмотрено законом или договором собственника с другим лицом» (п. 6 ст. 2), указывалось также, что «гражданин или другое лицо, если иное не предусмотрено законом или договором, приобретают право собственности на… вещи, созданные или существенно переработанные им…» (п. 1 ст. 7). Только в ст. 220 ГК РФ эта возможность получила расшифровку, в результате чего и появилась переработка: противостояние между собственником переработанного материала и переработчиком по поводу новой вещи было решено в пользу первого с одновременным исключением, сделанным для второго. Аналогичные нормы содержат ст. 174 ГК Республики Армения и ст. 237 ГК Республики Казахстан. Специфические нормы и по форме, и существу в ГК Украины. Так, обращают на себя внимание, по крайней мере, три их особенности: a) для возникновения права на новую вещь сделан акцент на желании собственника материала или переработчика (ср. п. 1 ст. 220 ГК РФ и п. п. 2, 4 ст. 332 ГК Украины); б) за отсутствием некоторых реквизитов (в т.ч. добросовестности) условия приобретения права переработчиком более просты (ср. абз. 2 п. 1 ст. 220 ГК РФ и п. 4 ст. 332 ГК Украины); c) своеобразны особенности расчетов между участниками переработки (ср. п. п. 2, 3 ст. 220 ГК РФ и п. п. 4, 5 ст. 332 ГК Украины). В ГК Республики Узбекистан вообще нет правил о переработке, а его ст. 183 «Создание и приращение собственности» предусматривает, что право собственности на результаты хозяйственного и иного использования (в т.ч. продукцию, плоды, другие доходы) принадлежит собственнику соответствующего имущества, если иное не предусмотрено законодательством или договором.

Основное назначение юридической конструкции переработки, учитывая ее местонахождение (гл. 14 ГК) и содержание норм, - установить собственника новой вещи (см. п. п. 1, 3), а кроме того, решить сопутствующие вопросы по справедливому взаиморасчету (см. п. 2). Таким образом, назначение переработки характеризуют две ее функции - вещно-правовую и обязательственную.

Вещно-правовая функция переработки (она же основная - см. п. п. 1 и 3 ст. 220 ГК) состоит в правильном с точки зрения закона установлении собственника новой вещи, в том, чтобы при решении этого вопроса отдавать предпочтение интересам собственника материала (см. абз. 1 п. п. 1, 3 ст. 220 ГК), но в некоторых случаях все-таки жертвовать ими в пользу интересов переработчика (см. абз. 2 п. 1 ст. 220 ГК). Смысл данной функции состоит в преодолении конфликта (противоречия) между собственностью (одного лица, уничтоженной в целях создания новой вещи) и деятельностью (другого лица по ее созданию), в защите интересов собственника материала, с одной стороны, с другой - в стимулировании деятельности переработчика, в обеспечении посредством правил ст. 220 ГК баланса интересов участников гражданского оборота. Обращение к ст. 220 ГК позволяет сделать следующие выводы.

1. Если собственник материала утрачивает его в результате недобросовестных действий переработчика, в силу императивной нормы п. 3 ст. 220 ГК (а значит, без каких-либо вариантов), он «вправе требовать передачи новой вещи в его собственность…» (п. 3 ст. 220 ГК). Отсюда у собственника переработанного материала право на новую вещь возникает на основании фактического состава из трех юридических фактов (реквизитов), связь между которыми характеризуется категориями «причина - следствие - результат»: a) недобросовестное изъятие переработчиком чужого материала (причина) + б) утрата данного материала собственником (следствие) + c) создание переработчиком новой вещи путем переработки данного материала (результат).

2. В том же направлении действует правило абз. 1 п. 1 ст. 220 ГК, сформулированное как общее, в силу которого собственником новой вещи, изготовленной лицом путем переработки не принадлежащего ему материала, становится собственник данного материала. Фактический состав, порождающий на его стороне право, образуют три факта (реквизита):

a) наличие любых обстоятельств (кроме недобросовестных действий переработчика), способствовавших выбытию материала из владения собственника (причина), + б) выбытие материала из владения собственника и его поступление в незаконное владение переработчика (следствие) + c) создание переработчиком новой вещи путем переработки данного материала (результат).

Данное общее правило уступает специальному по характеру и назначению правилу п. 3 ст. 220 ГК (только что рассмотренному), оно также не применяется, если иное предусмотрено договором, или есть основания для применения правила абз. 2 п. 1 ст. 220 ГК, о чем подробнее - далее.

1. Вообще говоря, договор, способный изменить диспозитивное правило абз. 1 п. 1 ст. 220 ГК, может быть не только договором, который стороны заключили на переработку материала (до переработки и в целях переработки), но и тем особым договором, который стороны заключают для преодоления конфликта, возникшего в результате самовольной (несанкционированной) переработки одним лицом чужого материала (т.е. уже после произошедшей переработки и в целях урегулирования ее имущественных последствий). Это значит, что возможность изменить правило абз. 1 п. 1 ст. 220 ГК, с одной стороны, не зависит от момента заключения договора (главное, чтобы его условия изменяли правило абз. 1 п. 1 ст. 220 ГК), с другой же стороны, данная возможность de lege lata зависит только от договора (и не зависит от других регуляторов гражданско-правовых отношений, нередко корректирующих диспозитивные установки закона, в частности, от обычаев делового оборота и обычно предъявляемых требований). Как бы там ни было, основанием приобретения права на новую вещь в условиях соглашения сторон будет уже не это правило закона (ст. 220 ГК, рассчитанная на случаи отсутствия необходимого договорного регулирования), а условие договора (а в тех случаях, когда договор заключается post factum, - его условие «с обратной силой»).

Условия всякого договора, изменяющего правило абз. 1 п. 1 ст. 220 ГК, могут предусматривать различные варианты возникновения вещного эффекта:

a) собственником новой вещи может стать переработчик;

б) вещь может поступить в общую собственность переработчика и собственника материала (при ее неделимости);

c) переработчик и собственник материала могут приобрести индивидуальное право на части вещи (при ее делимости);

д) наконец, собственником или сособственником вещи может стать третье лицо.

Условия договора могут предусматривать также различные варианты перехода права (от одного контрагента к другому). Понятно, что если речь идет о договоре на переработку, то переход права на результат переработки не может произойти в момент заключения такого договора: в этот момент результата еще нет (и неизвестно, будет ли он вообще), а за отсутствием объекта (права) нет и права (собственности), которое могло бы перейти. Поэтому т.н. консенсуальную систему перехода права собственности, при которой право переходит в момент заключения договора до передачи и независимо от нее, здесь следует исключить в принципе. Теоретически нельзя исключать возможность перехода права от одного контрагента к другому в момент:

a) создания вещи;

б) ее передачи;

c) в другой момент (например, пересечения таможенной границы, уплаты необходимых платежей, к определенному указанному в договоре сроку и т. п.).

Переход права на результат переработки может быть приурочен к моменту заключения договора только в том случае, если заключение договора происходит после уже свершившейся переработки (а значит, после появления вещи - объекта права).

2. В силу императивной нормы абз. 2 п. 1 ст. 220 ГК (а значит, без каких-либо вариантов) собственником новой вещи становится переработчик при наличии следующего фактического состава:

a) добросовестность переработчика + б) осуществление переработки для себя + c) существенное превышение стоимости переработки над стоимостью материала.

Для обозначения вещного эффекта оба правила п. 1 ст. 220 ГК говорят о приобретении права (не расшифровывая при этом смысла данного термина и не предусматривая какой-либо специальной процедуры приобретения). В свою очередь, п. 3 ст. 220 ГК и вовсе использует конструкцию виндикации новой вещи собственником переработанного материала, а поскольку истцом в таком случае может быть собственник, получается, что право на новую вещь у собственника переработанного материала уже возникло (ранее и по умолчанию). Таким образом, право на новую вещь возникает на основании соответствующих правил ст. 220 ГК в момент накопления всех указанных в них элементов фактических составов автоматически (ipso jure). Это значит, что для возникновения вещного эффекта по правилам ст. 220 ГК судебное решение не требуется, а раз так, оно имеет не правоустанавливающее, а правоподтверждающее значение (ср. абз. 2 п. 3 ст. 225, абз. 2 п. 2 ст. 226 ГК). Этот вывод не способен поколебать спор между переработчиком и собственником материала о праве на новую вещь, являющийся предметом судебного рассмотрения. Разумеется, формальное признание вещного эффекта, возникшего ipso jure, при наличии спора сопряжено с необходимостью доказывания соответствующих фактов (входящих в предмет доказывания) и обусловлено эффективностью процедуры доказывания (в частности, для собственника материала важно доказать, что новая вещь была создана именно из его материала, а для переработчика - наличие обстоятельств, указанных в абз. 2 п. 1 ст. 220 ГК). В таких ситуациях фактическое возникновение права, с одной стороны, с другой - его юридическое признание судом в результате разрешения спора по существу не всегда соответствуют друг другу. Это означает, что хотя материальное право (собственности) и возникает ipso jure, его признание в случае спора зависит от реализации права процессуального (эффективности процедуры и средств доказывания). При наличии спора и по результатам его разрешения по существу (сейчас я не обсуждаю вопрос о качестве оценки судом собранных доказательств и правильности принятого решения) вещь должна остаться за лицом, формально признанным собственником, соответственно, не владеющий собственник имеет право на истребование своей вещи из чужого незаконного владения (виндикацию). Однако, во всяком случае, основанием возникновения права на вновь созданную вещь будет не само решение суда, а установленная им в соответствии с предписаниями ст. 220 ГК совокупность фактов, порождающая вещный эффект. Решение суда, следовательно, будет иметь только правоподтверждающее значение. Из этого, по всей видимости, есть только одно исключение. При создании путем переработки движимых вещей, права на которые подлежат государственной регистрации (и которые сами по себе являются исключениями - см. п. 2 ст. 130 ГК), судебное решение, с одной стороны, констатирует наличие необходимых реквизитов переработки, а с другой - выступает необходимой предпосылкой последующей государственной регистрации права. А поскольку без государственной регистрации (и до нее) право в таких случаях не возникает, только здесь и судебное решение, и государственная регистрация (права) имеют правоустанавливающее значение (и дополняют реквизиты соответствующих фактических составов).

Таким образом, основное назначение правил ст. 220 ГК состоит в установлении собственника вещи, созданной переработчиком из чужого материала, а их роль и значение в основном связываются со спорными ситуациями по поводу вещно-правового режима новой вещи. Однако поскольку материал не тождественен новой вещи (а право на материал - праву на новую вещь), нельзя исключать ситуаций, при которых собственник переработанного материала вовсе не заинтересован в реализации правил ст. 220 ГК. Так, ему может быть предпочтительнее иметь в собственности именно материал (а не вещь), к тому же аналогичная вещь уже может быть в его собственности, а обладание двумя одинаковыми вещами может быть экономически обременительно (невыгодно). Конечно, будучи собственником новой вещи, он может продать ее и выручить деньги (а на выручку приобрести другой материал взамен утраченного). Тем не менее несомненные юридические возможности собственника могут не соответствовать экономическим интересам конкретного участника гражданского оборота. Из этого следуют два вывода.

1. Правила ст. 220 ГК - не единственное средство урегулирования конфликта. При соответствующей в том заинтересованности собственник переработанного материала может:

a) отказаться от права на новую вещь в пользу переработчика (вещно-правовое последствие) + б) предъявить к нему обязательственный иск об убытках (обязательственное последствие).

Первое исключает обязанность уплаты стоимости переработки, о которой говорится в п. 2 ст. 220 ГК, в свою очередь, характер иска об убытках зависит от обстоятельств утраты материала, при этом кондикционный иск обеспечивает возмещение убытков в размере стоимости неосновательного обогащения переработчика (т.е. переработанного материала), деликтный иск - всех убытков.

2. De lege ferenda и во избежание недоразумений на практике было бы нелишним соответствующим образом дополнить ст. 220 ГК. В связи с этим можно считать позитивным упоминание в ст. 332 ГК Украины о желании собственника материала (п. 3) или переработчика (п. 4) стать собственником новой вещи. Одновременно относительно переработчика стоит заметить, что с точки зрения российского закона подобная ситуация едва ли возможна в принципе: поскольку одним из реквизитов приобретения права в силу абз. 2 п. 1 ст. 220 ГК РФ является осуществление (переработчиком) переработки для себя (в п. 4 ст. 332 ГК Украины этот реквизит отсутствует), постольку отказ переработчика от права на новую вещь в пользу денег будет свидетельствовать о том, что переработка производилась для последующей реализации вещи третьему лицу со всеми вытекающими из этого последствиями (неблагоприятными для переработчика и благоприятными для его оппонента).

Вне зависимости от конкретного правила ст. 220 ГК, порождающего вещный эффект, переработка - первоначальный способ приобретения права собственности, причем независимо от того, какой критерий (из двух традиционных) взять за основу соответствующей дифференциации - правопреемства или воли. Согласно первому критерию к первоначальным относятся такие способы, при которых право возникает впервые (вещи, которые ранее не существовали или существовали, но никому не принадлежали) или, по крайней мере, независимо от права предшествующего собственника, а к производным - способы, при которых приобретение права собственности одним лицом основывается на праве предшествующего собственника. Согласно второму критерию первоначальные способы приобретения права не связаны с волей предшествующего собственника (ввиду того, что вещь приобретается впервые либо помимо воли предыдущего собственника), напротив, в производных способах право собственности приобретается по воле предшествующего собственника и с согласия нового собственника. Поскольку результатом переработки является новая вещь (ранее отсутствовавшая в природе, а значит, не существовавшая как объект права), вопрос о праве собственности на нее возникает и решается впервые, а раз так, переработка - первоначальный способ приобретения права собственности вне зависимости от избранного критерия дифференциации. Б.Л. Хаскельберг, отмечая существенные различия в правовом режиме первоначального приобретения права на основании переработки и производного приобретения права на основании договора купли-продажи, справедливо подчеркивает, что в первом случае право опирается на единственный юридический факт переработки, тогда как во втором случае право покупателя опирается на право, которым обладал продавец, в результате чего и происходит правопреемство.Относительно этого, впрочем, могут возникнуть сомнения, причина которых состоит прежде всего:

a) в той явной «генетической связи», которая существует между перерабатываемым материалом и новой вещью;

б) в том, что, как говорится в самой ст. 220 ГК, между переработчиком и собственником материала возможны договорные отношения.

Отсюда можно предположить, будто бы право на результат переработки находится в связи (и в зависимости) от прав на материал, а при договорных отношениях между переработчиком и собственником материала оно и вовсе зависит от воли собственника материала. Такие сомнения и предположения отнюдь не напрасны. Так, К.М. Ильясова считает спорным однозначное отнесение переработки к первоначальным или производным способам приобретения права. Решение данного вопроса, по ее мнению, может быть двояким:

a) если право на новую вещь приобретает собственник материала (что возможно только при условии подтверждения его прав на материал), обременения прав на материал должны переходить на новую вещь (если иное не установлено законодательством или договором), в этом случае переработка — производный способ приобретения права;

б) если же право на новую вещь приобретает переработчик, действительность его права опирается только на соответствующее правовое основание и не зависит от действительности прав собственника материала, в этом случае переработка - первоначальный способ приобретения права. Не стоит, однако, забывать о следующем.

1. Переработка - способ прекращения права на материал и одновременно возникновения права на новую вещь. Речь, таким образом, идет не о двух «сторонах одной медали» (подобно тому, как это имеет место при прекращении права у продавца вещи и одновременном его возникновении у ее покупателя), а о двух разных «медалях» - объектах (права) и правах (собственности). Поэтому из правильного тезиса К.М. Ильясовой о том, что собственник материала приобретает право на новую вещь только при условии подтверждения его права на материал, вовсе не следует вывод о том, что обременения материала (прекратившего свое существование в результате переработки) переходят на новую вещь. «Новая вещь, созданная посредством спецификации, - писал К.П. Победоносцев, ссылаясь на догму римского права, - не служит продолжением прежней, и юридическое преемство относительно прежней вещи не допускается. Напротив того, все юридические отношения, соединенные с прежнею вещью, исчезают вместе с нею, и для новой вещи возникают новые, особенные, независимо от прежних. Исчезает, например, право пользования (ususfructus), соединенное с прежней вещью, исчезает владение - и начинается новое, так что новый владелец владеет сам на себя, на особом основании; пропадает право по завещанию, предоставленное на прежнюю вещь ее владельцем в ту пору, когда она существовала в прежнем виде; уничтожается право залога, уничтожается даже право собственности на прежнюю вещь, ибо в новой вещи возникло новое право собственности, и если бы даже следовало ее в новом виде отдать прежнему владельцу, то она будет у него новая, на новом основании, и новое право его не будет продолжением прежнего». «Смысл спецификации, - пишет В.А. Лапач, - в том и состоит, что качество и тождество исходного материала заменяются в результате переработки другим качеством и тождеством новой вещи…». Этим замечанием (и цитатами) можно вполне ограничиться при обосновании первоначального приобретения права на новую вещь переработчиком. Что же касается того общего правила, когда собственником новой вещи становится собственник материала, то здесь прекращение права на один объект и возникновение права на другой и вовсе происходит в рамках одного и того же субъекта, а отсутствие другого субъекта, который гипотетически мог бы повлиять на объем возникшего права (своим правом или волей), - дополнительный аргумент в пользу принадлежности переработки к первоначальным способам приобретения права собственности.

2. При наличии договора (определяющего вещно-правовой режим результата переработки и изменяющего правило абз. 1 п. 1 ст. 220 ГК) основанием вещного эффекта будет выступать данный договор (а не ст. 220 ГК), поэтому и вопрос о первоначальном или производном способе будет, по крайней мере, перенесен из нормативной плоскости ст. 220 ГК в сторону и в плоскость договора, регулирующего индивидуальные отношения конкретных участников гражданского оборота, а это уже - предмет отдельного обсуждения.

Обязательственная функция переработки (см. п. 2 ст. 220 ГК) состоит в обеспечении справедливых (основанных на действии закона стоимости) взаиморасчетов между собственником переработанного материала и переработчиком в целях недопущения неосновательного обогащения. Для собственника материала последнее может выразиться в неосновательном приобретении стоимости чужого труда, для переработчика - в неосновательном приобретении чужого материала. Данная функция факультативна по двум причинам:

a) она дополняет (и «обслуживает») вещную функцию, не существует и не может существовать без и вне решения основного вопроса о праве собственности на вещь;

б) ее формулирует диспозитивная норма закона, которая может быть изменена договором, поэтому в силу соглашения, пренебрегающего законом стоимости, собственник материала может не оплачивать стоимость переработки полностью или в части, либо переработчик может не оплачивать полностью или в части стоимость материалов.

Обязательство по возмещению стоимости переработки или материалов, о котором идет речь в п. 2 ст. 220 ГК, возникает с возникновением нового объекта (права) и права (собственности). Само возмещение стоимости (переработки или материалов) может быть в разных формах:

a) денежной (что, по всей видимости, является общим правилом);

б) натуральной (возврат материала того же рода и качества, предоставление взамен другого имущества);

c) иной (например, оказание адекватной услуги).

Срок исполнения данной обязанности за отсутствием специальных правил подчиняется общим правилам (см. п. 2 ст. 314 ГК). В рамках ст. 220 ГК правило п. 2 «обслуживает» только п. 1 и не применяется в связи с правилом п. 3. Если собственник материала утрачивает его в результате недобросовестных действий переработчика (см. п. 3 ст. 220 ГК), обязательственная функция переработки проявляет себя в обязанности переработчика возместить собственнику переработанного материала причиненные ему убытки.

Впрочем, иногда к обязательственной функции переработки можно встретить и более широкий подход. Так, А.А. Рубанов, комментируя п. 3 ст. 220 ГК, считает, что между собственником переработанного материала и переработчиком существует обязательство передать вещь и возместить убытки, хотя сам тут же признает, что «переработчик юридически не в состоянии исполнить эту обязанность, поскольку право собственности на новую вещь принадлежит не ему, а собственнику материалов». Надо признать, что такой трактовке существа связи между указанными лицами благоприятствует буквальное толкование фразы «вправе требовать передачи новой вещи в его собственность» (п. 3 ст. 220 ГК), исходя из чего собственник материала, утративший его в результате недобросовестных действий переработчика, как будто бы является кредитором (и имеет право требования передачи ему новой вещи в собственность), а переработчик - должником (обязанным передать новую вещь в собственность кредитора). Однако из такого толкования неизбежно последует и другое (и это надо иметь в виду): поскольку до момента передачи новой вещи указанный кредитор (собственник материала) не является ее собственником (и имеет только право требования ее передачи), возникает необходимость определить собственника вещи от момента ее создания и до момента передачи. Говоря иначе, признание того, что между собственником переработанного материала и недобросовестным переработчиком существует обязательственная связь (относительно новой вещи), потребует ответа на вопрос, кто является собственником новой вещи от момента ее создания и вплоть до момента передачи:

a) должник (т.е. переработчик);

б) третье лицо (т.е. не собственник материала и не переработчик);

c) либо вещь является бесхозяйной?

1. Поскольку действие ст. 220 ГК по кругу лиц ограничивается «выяснением взаимоотношений» между собственником материала и переработчиком, считать собственником новой вещи третье лицо невозможно в принципе за его отсутствием.

2. Если признать на указанном этапе в качестве собственника новой вещи переработчика, не избежать следующей коллизии: собственник материала, утративший его вне связи с недобросовестными действиями переработчика (см. абз. 1 п. 1 ст. 220 ГК), приобретает право собственности на новую вещь немедленно, которую может виндицировать, напротив, собственник материала, утративший его в результате недобросовестных действий переработчика (см. п. 3 ст. 220 ГК), приобретает право на новую вещь только при условии ее передачи переработчиком (и в момент передачи), что обеспечивает обязательственный иск. Не вдаваясь сейчас в детали (преимущества и недостатки) вещно-правовой и обязательственной защиты, ясно, по крайней мере, одно: право на стороне собственника материала в отношении новой вещи возникает раньше при добросовестности переработчика и позднее при его недобросовестности. Но этот бесспорный вывод:

a) противоречит той общей функциональной нагрузке, которая лежит на ст. 220 ГК (выступать в качестве основания возникновения права собственности), и ее местоположению (гл. 14 ГК);

б) чреват тем, что собственник материала, утративший его в результате недобросовестных действий переработчика, может оказаться в более худшем положении, чем если бы ему противостоял добросовестный переработчик (как известно, виндикационный иск дает собственнику защиту его права и обеспечивает изъятие вещи, где бы и у кого бы она ни находилась, с учетом ограничений, установленных законом, в то время как обязательственный иск неэффективен при отсутствии должника и его правопреемника).

3. Что же касается предположения о бесхозяйности новой вещи, то можно заметить следующее:

a) существо и взаимодействие реквизитов согласно абз. 1 и 2 п. 1, а также п. 3 ст. 220 ГК таково, что их накопление и образование фактических составов, порождающих вещный эффект, не может завершиться позднее создания вещи как объекта права, следовательно, новая вещь может быть объектом спора (о праве), но она не может быть бесхозяйной (см. п. 1 ст. 225 ГК);

б) к тому же предположение о бесхозяйности новой вещи позволит распространить на нее и соответствующий режим (см. п. 2 ст. 225 ГК), что приведет к недопустимому конфликту с правилами ст. 220 ГК.

На основании изложенного очевидно, что в п. 3 ст. 220 ГК:

a) связь между собственником переработанного материала и недобросовестным переработчиком является вещной относительно новой вещи и обязательственной относительно возмещения убытков;

б) требование передачи новой вещи обеспечивается виндикационным иском;

c) de lege ferenda следует, по меньшей мере, либо отказаться от слов «в его собственность», либо заменить их словами «в его владение».

Конструкция переработки имеет особенности в исходном и конечном имуществе, в субъектном составе и взаимоотношении субъектов. Обо всем этом - далее по порядку.

Исходным имуществом при переработке является материал, которым может быть не только собственно материал - природный или искусственный, включая сырье (ткань для костюма, доски для забора, глинозем для алюминия, нефть для нефтепродукта и т.п.), но и другое имущество, которое с точки зрения функционального предназначения является не материалом, а готовой вещью с самостоятельными потребительскими свойствами и хозяйственным назначением, тем не менее в конкретном случае служит материальной основой для создания новой вещи (например, оконные рамы, использованные при сооружении теплицы, пальто, переделанное в куртку, кольцо, переплавленное в другое украшение, и т.д.). Специфическим - биологическим - материалом может стать животное (ст. 137 ГК), если его мясо (кожа, кости) стало основой для создания новой вещи (продукты питания, одежда, украшения). И все же не всякое исходное имущество, используемое при создании новой вещи, может быть материалом для целей ст. 220 ГК, для этого оно должно отвечать целому ряду требований.

1. Перерабатываемый материал служит исходной сырьевой базой для новой вещи, а потому имеет с ней прямую связь, поэтому материал должен иметь в созданной вещи непосредственное воплощение, соответственно, нельзя считать материалом имущество, использованное в процессе переработки опосредованно (например, израсходованные ГСМ, тем более - использованные инструменты, инвентарь, оборудование и т.п.).

2. Перерабатываемый материал должен быть телесным или овеществленным (поэтому материалами нельзя считать потребленную энергию, использованные информационные ресурсы и т.п. res incorporales). Кстати, в литературе одни авторы подчеркивают, что материалом для целей ст. 220 ГК может быть любая движимая вещь (исключая недвижимость, они ссылаются на п. 1 ст. 130 ГК), другие, напротив, приводят примеры, когда материалом для переработки выступает объект недвижимости. Представляется, что материалом в ст. 220 ГК может быть только движимая вещь. Разумеется, правилу абз. 1 п. 1 ст. 220 ГК не противоречат и вполне укладываются в его диспозицию случаи, когда в результате демонтажа объекта недвижимости создается новая движимая вещь (например, в результате демонтажа аварийного сооружения были созданы объекты малых архитектурных форм, в частности, при обустройстве детских площадок использованы конструкции для изготовления скамеек, беседок, качелей, лестниц, песочниц и т.п.). Однако материал, полученный путем демонтажа объекта недвижимости, сам недвижимостью уже не является, к тому же в приведенном примере используется для создания новой движимой вещи (как того и требует абз. 1 п. 1 ст. 220 ГК). А поскольку сложно себе представить, как из объекта недвижимости без и вне его демонтажа создать вещь движимую, понимание материала в ст. 220 ГК следует соизмерять с требованием закона к результату переработки.

3. В процессе переработки материал прекращает свое существование как объект права (а с ним прекращается и само право собственности), вместо (и на основе) этого возникает новая вещь - новый объект (права) и право (собственности), поэтому бывший собственник переработанного материала не может требовать его возврата по правилам о виндикации, но может требовать возврата аналогичного материала по обязательственному иску (деликтному или кондикционному). Это означает, что упомянутые выше оконные рамы, использованные для сооружения теплицы (равно как и пальто, кольцо и другие вещи с самостоятельным хозяйственным назначением), могут быть материалом только при том непременном условии, если строительство теплицы (переделка пальто, кольца и т.п.) связано с прекращением их существования как самостоятельного объекта права (и соответствующего права). Соответственно, материалом не может быть имущество, хотя бы и использованное для создания новой вещи, но не прекратившее своего существования (например, замок, вставленный в дверь, радиодетали, вмонтированные в электронное устройство, и т.п.): собственник такого имущества может требовать его изъятия из чужого незаконного владения, что, понятно, само по себе исключает то, ради чего существует ст. 220 ГК.

Особо надлежит заметить следующее. Необходимость прекращения существования материала как объекта права (и права на данный объект) для целей применения ст. 220 ГК может быть в условиях обратимости или необратимости результата переработки. В самом деле, если переработанный лом металла допускает обратную переплавку результата в исходный лом, а переработанный пиломатериал - нет, это не исключает того, что в результате переработки и лом металла, и пиломатериал прекращают свое существование как объекты права, однако в первом случае обратный процесс - возникновение права собственности на материал в результате прекращения права собственности на созданную вещь объективно возможен, а во втором - нет.

4. Поскольку перерабатываемый для создания новой вещи материал утрачивается в процессе использования и не может быть предметом сделок по временному пользованию, он представляет собой имущество потребляемое. Одновременно не следует смешивать между собой золотое кольцо (как непотребляемую вещь с самостоятельным назначением) и образующую его массу золота (как потребляемый материал для изготовления посредством его переплавки другого изделия).

5. Фраза о переработке лицом «не принадлежащих ему материалов» (абз. 1 п. 1 ст. 220 ГК) означает следующее:

1) переработчик не должен иметь в отношении материала право собственности, говоря иначе, материал должен быть для него чужим. Если же вещь изготавливается лицом из его собственных материалов, применяется правило абз. 1 п. 1 ст. 218 ГК. Если материал был для переработчика чужим только вначале, но впоследствии стал собственным (например, в силу абз. 2 п. 2 ст. 226, ст. ст. 227-228 или ст. 234 ГК - см. п. 2 ст. 225 ГК), то по одному из упомянутых оснований возникает право собственности на материал, а затем в силу абз. 1 п. 1 ст. 218 ГК (а не на основании ст. 220 ГК) - право собственности на изготовленную из него вещь. В связи с этим ответ на возможный вопрос, на какой момент материал должен быть для переработчика чужим (в частности, на момент начала переработки или ее окончания), должен быть следующим: поскольку процесс переработки материала и появления новой вещи связан с прекращением права на материал и возникновением права на новую вещь, материал должен быть для переработчика чужим, вплоть до момента его прекращения как объекта чужого права;

2) у переработчика не должно быть и обязательственного права к собственнику материала:

a) реализация переработчиком права требования к собственнику материала способна завершиться возникновением на его стороне права собственности на материал или, по крайней мере, титульного владения им;

б) наиболее вероятным основанием права требования является договор на переработку (см. п. 2 ст. 307 ГК), а это выводит отношения между переработчиком и собственником материала за рамки ст. 220 ГК.

6. Наконец, перерабатываемый материал, будучи объектом права собственности другого лица, - имущество индивидуально-определенное, поэтому для целей ст. 220 ГК и порождаемых ею последствий индивидуально-определенным материалом будет как единственное в своем роде кольцо с вензелем (переплавленное в другое изделие), так и стандартный пиломатериал (из которого сделали мебель), принадлежавшие конкретному лицу. Это означает следующее:

(a) право на новую вещь собственник материала приобретет, только если она создана именно из его материала (индивидуализированного по персональному, а также, возможно, другим признакам);

(b) в случае спора о праве на новую вещь данное обстоятельство подлежит доказыванию в суде, от эффективности чего зависит соответствие фактического возникновения права его юридическому признанию.

Напротив, если материал конкретного собственника утратил индивидуальность (например, смешался с имуществом переработчика и обезличился), то:

a) он не может быть виндицирован;

б) его собственником становится переработчик;

c) поскольку между переработчиком как новым собственником и прежним собственником (материала) нет ни вещно-правовой, ни договорной связи, их отношения регулируют главы 59, 60 ГК. Соответственно, сложность доказывания лицом, из владения которого материал выбыл и обезличился, того необходимого факта, что новая вещь была создана именно из его материала, явно ограничивают возможности практического применения ст. 220 ГК.

Теперь что касается результата переработки. Таковым является не всякая, а только движимая вещь (см. абз. 1 п. 1 ст. 220 ГК). Согласно ст. 220 ГК право на результат переработки возникает на любой стороне ipso jure (что в принципе возможно только в отношении движимого имущества, регистрации права на которое, по общему правилу, не требуется - см. п. 2 ст. 130 ГК), и в случае спора требует юридического (судебного) подтверждения и выяснения (анализа) установленных в законе обстоятельств (см. п. п. 1, 3 ст. 220 ГК). Напротив, поскольку право на недвижимое имущество подлежит (и к тому же возникает в момент) государственной регистрации (см. ст. ст. 131, 219 ГК), в отношении вновь созданной недвижимости действует ст. 219 ГК, а смысл единственной ее императивной нормы состоит в том, что сам факт (наличие) и принадлежность права определяет исключительно формальный признак государственной регистрации (публичность которой снимает всякую неопределенность - см. п. 4 ст. 131 ГК). В.А. Лапач отмечает, что на практике более распространена противоположная ситуация - «спецификация недвижимости», однако руководствоваться при этом нельзя ни ст. 220 ГК (посвященной «спецификации движимости»), ни ст. 219 ГК (поскольку, как пишет он, требование государственной регистрации вновь создаваемого недвижимого имущества указывает лишь на объект регистрации, но не на его собственника (курсив мой. - В.Р.). Выходом из положения (причем, как видно, единственным) автор считает применение правил ст. 220 ГК по аналогии. Не стоит, однако, забывать о следующем.

1. В ст. 219 ГК, если быть точным, говорится не о регистрации объектов недвижимости, а о регистрации права собственности на недвижимое имущество (об этом же, кстати, говорится в п. 2 ст. 8 и в ст. 131 ГК). Вся беда состоит в том, что вещное право, имеющее своим объектом индивидуально-определенную вещь, то и дело подменяют данной вещью и, подразумевая за вещью право (и наоборот), допускают смешение данных нетождественных явлений. Но как верно то, что право собственности не может быть безобъектным, оно также не может быть бессубъектным, а раз так, государственная регистрация, о которой говорится в ст. 219 ГК, невозможна без указания правообладателя (собственника). В случае спора по поводу того, кого следует указывать в качестве правообладателя в связи с процедурой государственной регистрации права на объект недвижимости (в частности, из-за разногласий между собственником материала и строителем), до его разрешения по существу есть все основания считать новый объект недвижимости бесхозяйным с последствиями, предусмотренными в п. 3 ст. 225 ГК (в самом деле, согласно п. 1 ст. 225 ГК вещь de jure не имеет собственника, к тому же еще неизвестно, кого следует считать таковым и вносить в реестр). Если спор о праве собственности на объект недвижимости возник после государственной регистрации (права), он должен быть решен по существу в судебном порядке (зарегистрированное право на недвижимость может быть оспорено только в судебном порядке - см. п. 2 ст. 2 ФЗ РФ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» № 122-ФЗ от 21.07.1997 г.), после чего информация в реестре или остается прежней, или должна быть изменена на основании решения суда. Таким образом, право на вновь созданное недвижимое имущество (о каком бы субъекте гражданского оборота ни шла речь - собственнике материала, строителе, третьем лице) обусловлено формальной процедурой его государственной регистрации и возникает за субъектом (субъектами) в момент регистрации. Но в такой ситуации уже нет потребности в правилах, аналогичных тем, которые сформулированы в ст. 220 ГК.

2. Не стоит забывать и о другом. Возникновение права на новый объект недвижимости регулирует также ст. 222 ГК («Самовольная постройка»). Она (в отличие от ст. 220) не оперирует критерием принадлежности материала («свой/чужой»), в то же время в числе одного из критериев признания рукотворной недвижимости самовольной постройкой называет ее создание «без получения на это необходимых разрешений» (п. 1). Если признак отсутствия необходимых разрешений распространить в т.ч. и на отсутствие разрешения использовать при строительстве чужой материал, то последствия т.н. «спецификации недвижимости» будут следующими:

a) снос объекта строителем или за его счет (см. абз. 2 п. 2 ст. 222 ГК);

б) возможность его обращения в собственность лицом, в собственности, пожизненном наследуемом владении или постоянном (бессрочном) пользовании которого находится соответствующий земельный участок (см. п. 3 в ред. ст. 2 ФЗ РФ «О внесении изменений в некоторые законодательные акты РФ по вопросу оформления в упрощенном порядке прав граждан на отдельные объекты недвижимого имущества» № 93-ФЗ от 30.06.2006 г.). Поскольку объект недвижимости прочно связан с землей (его перемещение невозможно без несоразмерного ущерба назначению - см. абз. 1 п. 1 ст. 130 ГК), второе последствие, установленное как исключение из общего правила о необходимости сноса самовольной постройки, соответствует принципу superficies solo cedit («построенное на поверхности следует за почвой»). Но главное даже не это, а то, что право на самовольную постройку, признанное судом (а в предусмотренных законом случаях, в ином, установленном законом порядке, - см. п. 3 ст. 222 ГК), подлежит государственной регистрации и возникает в этот момент (ст. 130 ГК), что, опять-таки, как указывалось выше, исключает потребность в правилах, аналогичных сформулированным в ст. 220 ГК.

И, наконец, последняя особенность переработки.

Переработка имеет дело с двумя оппозиционными субъектами:

a) собственником переработанного материала и

б) переработчиком, создавшим из него новую вещь.

Эти субъекты не могут и не должны совпадать, иначе право на новую вещь возникает у лица, осуществившего переработку материала, а основанием этого будет не ст. 220 ГК (которая имеет специальное назначение), а абз. 1 п. 1 ст. 218 ГК (предусматривающий, что всякая новая вещь, изготовленная или созданная лицом для себя, поступает в собственность данного лица). Одновременно правила ст. 220 ГК предназначены для регулирования не всех отношений по переработке одним лицом имущества другого лица. Они рассчитаны на случаи отсутствия необходимого договорного регулирования в данной сфере между заинтересованными лицами. Речь идет об отсутствии договора между переработчиком и собственником материала на переработку первым материала, принадлежащего второму, т.е. о несанкционированных (самовольных) действиях переработчика в отношении чужого материала. Такие действия могут быть и правонарушением (кража материала в целях его переработки), и объективно-противоправным деянием (случайная переработка чужого материала, составившая неосновательное обогащение переработчика). Нельзя также исключать, что между собственником переработанного материала и переработчиком был некий договор, ставший правовым основанием передачи материала, который, однако, не был направлен на его переработку (например, материал был передан собственником в залог или на хранение, но впоследствии переработан залогодержателем или хранителем). Неудивительно, что правила ст. 220 ГК упоминают о добросовестности или недобросовестности переработчика и предусматривают различные последствия в зависимости от этого обстоятельства. Действия по переработке чужого материала совершаются переработчиком для того, чтобы оставить результат переработки у себя или для последующего его отчуждения третьему лицу. Относительно применимости правил ст. 220 ГК в условиях наличия договора, направленного на переработку материала, очевидно следующее. Вообще говоря, основанием вещного эффекта в таком случае будет соответствующий договор, а само регулирование — перенесено из плоскости нормативного в плоскость индивидуального. Достаточность регулирования вещно-правового режима результата переработки условиями договора само по себе исключает обращение к ст. 220 ГК, в противном случае надлежит иметь в виду следующее.

1. Если при переработке использован юридически-заменимый материал заказчика, то:

a) с передачей он переходит в собственность подрядчика, а раз так, для него он будет уже не чужим, а собственным (тогда как ст. 220 ГК посвящена переработке чужого материала);

б) вещь, созданная из собственного материала переработчика, является его собственностью, в то же время одной из основных договорных обязанностей переработчика является сдача данной вещи заказчику и передача прав на нее (см. п. 1 ст. 702, п. 2 ст. 703 ГК);

c) заказчик приобретает право на новую вещь в момент ее передачи согласно п. 1 ст. 223 ГК (поскольку это не изменено договором или законом), который, таким образом, блокирует применение ст. 220 ГК.

2. Если при переработке использован юридически-незаменимый материал заказчика, то, поскольку, с одной стороны, при передаче он не перешел в собственность подрядчика, а с другой - последний осуществлял его переработку не для себя, а для заказчика (ср. абз. 1 п. 1 ст. 218 ГК), собственником новой вещи является заказчик с момента ее создания (поскольку договор не устанавливает иного). Это, по крайней мере, вполне соответствует тому, как вещно-правовой режим результата переработки урегулирован в абз. 1 п. 1 ст. 220 ГК.