Противники этого новшества предупреждали о пагубности его последствий, подстегивании иждивенческих настроений в обществе и возможных злоупотреблениях недобросовестными должниками.
Собственно, так и случилось.
Лудомании – бой!
Напомню, в чем суть правила.
С 1 сентября 2024 года получение банковского займа на сумму, равную или превышающую 1 тыс. МРП (3 932 000 тенге на 2025 год), требует согласия супруга (супруги) заемщика. Исключение составляют случаи, когда банковский заем выдается с целью рефинансирования задолженности. Если банковский заем выдан без необходимого согласия, то банк не вправе требовать от физического лица исполнения обязательств по такому банковскому займу (п. 5-2 статьи 34 Закона Республики Казахстан "О банках и банковской деятельности в Республике Казахстан").
Сказанное относится к потребительским займам, не обеспеченным залогом имущества, подлежащего регистрации, причем выданным не только банками, но и микрофинансовыми организациями.
Порядок получения согласий супругов регламентирован постановлением правления Агентства Республики Казахстан по регулированию и развитию финансового рынка от 16 августа 2024 года № 55.
Появление данного правила объяснялось необходимостью борьбы с лудоманией – зависимостью некоторых заемщиков от азартных игр. Нездоровая зависимость толкает лудоманов на получение новых и новых кредитов, загоняя их семьи в финансовую кабалу. По мысли авторов инициативы, обязательность получения согласия супругов заемщиков предотвратит неразумное закредитование любителей азартных игр.
Что ж, намерение благое, однако то, как оно реализовано, не может не вызвать удивления и возмущения.
В одной из своих публикаций я уже указывал на нелепость правила об обязательном согласии супругов при получении кредитов с точки зрения права. Повторюсь здесь.
Сделка по получению займа не касается общего имущества супругов, а потому и не должна требовать согласия супругов. До момента предоставления предмета займа у того супруга, который заключил договор займа, право собственности на имущество не возникает, и он не распоряжается общим имуществом. Заключив сделку займа, этот супруг становится участником обязательственного правоотношения.
С точки зрения заемщика договор займа по своей правовой природе является сделкой по получению в собственность денежных средств (ч. 1 статьи 715 ГК), а не сделкой по распоряжению принадлежащим супругам имуществом. Норма же статьи 34 Кодекса "О браке (супружестве) и семье", которая говорит о согласии супругов как необходимом условий сделок, относится к отношениям по распоряжению имуществом, являющимся общей совместной собственностью, поэтому к вопросу получения займа отношения не имеет.
Требование о необходимости получения согласия супругов на получение банковских займов – это результат правового невежества и незнания основ обязательственного и семейного права.
Помимо сказанного, нетрудно предположить, что запрет на возврат банками кредитов, предоставленных заемщикам без согласия супругов, создает широкое поле для всякого рода мошеннических схем и злоупотреблений со стороны недобросовестных должников.
Если и стоило вводить ограничения на способность получать кредиты, то не в отношении поголовно всех заемщиков, а только в отношении строго определенной группы – лиц, злоупотребляющих азартными играми, – через институт ограничения дееспособности (то есть через суд).
Несмотря на отрицательные мнения экспертов, банковского сообщества и даже специалистов отдела законодательства Мажилиса, нормы об обязательном согласии супругов при кредитовании и последствиях их несоблюдения были приняты Парламентом.
И ожидаемо, на практике стали возникать проблемы с их применением.
В браке или нет?
Первая проблема связана с невозможностью получения банками достоверных сведений о том, состоит ли заемщик в браке или нет.
Действительно, как кредитору убедиться в том, требуется ли согласие супруга (супруги) конкретного лица, обратившегося за получением кредита? Поверить на слово заемщику достаточно рискованно для банка.
По уверениям авторов инициативы, этого можно добиться легко: чтобы проверить гражданское состояние заемщика, банкам достаточно, мол, обратиться к государственным информационным базам – вот и получите в режиме онлайн сведения о браке.
Однако вскоре после применения правила выяснилось, что в республике оказались оцифрованными далеко не все заключенные браки – менее половины (по состоянию на май 2025 года). Более 55% записей о заключении брака содержат неполные данные, в которых отсутствуют ИИН и иные персональные данные, необходимые для точной идентификации физического лица. По этой причине в ряде случаев невозможно установить, состоит физическое лицо в браке или нет.
Другими словами, даже к настоящему времени – спустя год после введения в действие нормы о согласиях супругов по кредитам – у кредиторов нет возможности достоверно проверить, состоят ли обращающиеся за получением кредитов лица в зарегистрированном браке или нет.
На практике уже есть случаи, когда недобросовестные заемщики воспользовались этим ужасающим пробелом. Так, при обращении за получением кредита проверка банка по информационным базам не показала статус лица как зарегистрированное в браке. Основываясь на полученных сведениях, банк не истребовал согласие супруги заемщика на получение кредита. Кредит был выдан. Однако впоследствии выяснилось, что заемщик в действительности в браке состоял, но сведения об этом не были занесены в государственную информационную базу. Ввиду отсутствия ее согласия супруга заемщика предъявила банку требование о списании кредита.
Получается, что государство, введя требование о необходимости получения согласия супругов при получении банковских займов, не обеспечило доступ к достоверной и полной информации о сведениях о гражданском состоянии лиц, обращающихся в банки за получением кредитов. Тем самым созданы риски оспаривания легитимности проводимого банками кредитования физических лиц в стране. Почему эти риски сейчас перекладываются на кредиторов?
В условиях отсутствия достоверных сведений в информационных базах регулятор вынужден был разрешить банкам принимать решения о выдаче кредитов на сумму свыше 1 тыс. МРП на основании информации, указанной заемщиком в анкете. Впрочем, это проблему не решает – риски получения банками недостоверных сведений сохраняются.
Ввиду сказанного представляется недопустимым применение нормы об обязательном согласии супругов заемщиков до полного отражения на соответствующих информационных платформах всего объема сведений о заключенных браках. Риски последствий выявленных случаев отражения недостоверных сведений о заключенных браках на этих информационных ресурсах должны возлагаться не на кредиторов, а на государство.
Неполное регулирование
Помимо этого, на практике проблемой стало нечеткое нормативно-правовое регулирование получения согласия супругов. Так, неясным стал вопрос, требуется ли согласие супругов в случаях, когда банковский заем частично направляется на рефинансирование задолженности в банках и частично – на другие потребительские цели.
К примеру, заемщик подал заявку на получение банковского займа в размере 6 млн тенге, указав в качестве целевого назначения "рефинансирование задолженности по банковскому займу" в другом банке. Из них фактически 2 млн тенге направлено на рефинансирование, остальные 4 млн тенге (свыше 1 тыс. МРП) "добираются" им на иные собственные нужды. Но при этом кредит один и, соответственно, оформляется одним договором банковского займа. Правила регулятора прямо не регламентируют случаи, когда в составе полученного кредита есть и сумма рефинансирования, и сумма на иные нужды. Отсутствие регулирования этой ситуации породило неоднозначное толкование правил. Как следствие, возникли споры по поводу необходимости получения согласий.
Следующие проблемные ситуации связаны с откровенным злоупотреблением применения правила о согласии супругов при кредитовании. Приведенные ниже ситуации – это реальные примеры из практики.
Ситуация 1. Кредит фактически использован на рефинансирование другого банковского займа
При получении банковского займа заемщик не указал конкретную цель финансирования, ограничившись лишь общей формулировкой "на потребительские цели". Получив кредит в размере 7 млн тенге, заемщик направляет полученные деньги на рефинансирование задолженности в другом банке. Супруга заемщика обращается с требованием списать долг по потребительскому кредиту, ссылаясь на отсутствие своего согласия для получения кредита.
С формальной точки зрения налицо нарушение – потребительский заем в таком размере требовал согласия супруги заемщика, и отсутствие согласия вроде как должно иметь предусмотренные законом последствия.
Однако установление того обстоятельства, что фактически банковский заем был использован на цели рефинансирования задолженности по другому банковскому займу, однозначно должно исключать применение последствий в виде списания долга, прекращения претензионно-исковой работы и т.д.
Ситуация 2. Пользование супругой заемщика полученным займом
Заемщик получил банковский заем без формального согласия супруги. Последняя обратилась с требованием списать долг. В ходе рассмотрения ситуации выяснилось, что сумма выданного банковского займа была получена никем иным, как самой супругой. Сумма кредита была ею обналичена в банкомате.
Супруга заемщика, таким образом, воспользовалась банковским займом, извлекла из него выгоду, но при этом, ссылаясь на формальное отсутствие своего согласия на получение кредита, выдвинула требование о его списании.
В другом схожем случае заемщица примерно половину суммы полученного банковского займа сразу направила на счет своего супруга. Последний использовал деньги по своему усмотрению, что не помешало ему при этом заявить в банк с требованием полностью списать (простить) долг по кредиту супруги.
Подобные действия не соотносятся ни с понятием добросовестности, ни с понятием справедливости. Иначе как злоупотреблением правом такие случаи нельзя считать.
Ситуация 3. Получение банковского займа с фактического согласия супруги
Как и в предыдущей ситуации, заемщик получил банковский заем без формального согласия супруги. Однако при расследовании жалобы супруги заемщика были изучены записи с видеокамер банка. По записям установлено, что заемщик пришел в отделение банка вместе с супругой, с которой вместе они сняли с кассы сумму банковского займа. На видеозаписи видно, как супруга заемщика получает деньги и помещает их в свою сумочку. При этом заемщик к деньгам не прикасался.
Также установлено, что в тот же день супруга осуществила погашение собственных займов; суммы погашений сопоставимы с суммой полученного якобы без ее согласия банковского займа.
В приведенном примере есть все основания полагать, что банковский заем был получен не только с ведома и даже не только с согласия, но, возможно, и по настоянию супруги заемщика (последнее, впрочем, можно отнести к шутливой догадке). Отсутствие формализованного согласия супруги вовсе не исключает того, что банковский заем был получен заемщиком с ее согласия. По всей видимости, деньги по полученному кредиту фактически использовались в ее собственных же интересах – погашение ее займов.
Налицо опять-таки вопиющий пример злоупотребления своим правом и недобросовестное поведение на стороне должника в обязательстве.
Ситуация 4. Использование банковского займа на общие нужды
Полученный в банке кредит заемщик направил на открытый им банковский вклад в "Отбасы банке". Используя эти деньги как жилищные строительные сбережения, заемщик получает жилищный заем. При этом заемщик обращается в первый банк с требованием списать задолженность по полученному кредиту со ссылкой на отсутствие согласия супруги.
В приведенном примере действия заемщика также следует расценивать как недобросовестные и злоупотребление правом. Фактически кредит использовался на общие семейные нужды, но при этом заемщик воспользовался нормой, направленной на защиту интересов супруга (супруги) и семьи в целом.
Намерение уклониться от исполнения договора
Порой недобросовестные заемщики даже не стесняются в своих намерениях, заявляя требования о списании долгов чуть ли не на следующий день после получения банковского займа.
Иногда это делается в рамках так называемого "кредитного шопинга", когда заемщик в один день обращается за получением кредита сразу в несколько банков. В этой ситуации каждый из банков рассматривает кредитную заявку, не зная о параллельно получаемых этим же заемщиком кредитов в других банках. Соответственно, каждый из банков рассчитывает коэффициент долговой нагрузки без учета "свежих" кредитов, то есть без учета того, что заемщик имеет или будет иметь долги по кредитам в других банках. Данные о кредитной истории обновляются лишь один раз в день. Неосведомленность банков о наличии всех кредитов плюс отсутствие согласия супругов – комбинация, позволяющая недобросовестным должникам успешно избегать ответственности по полученным кредитам.
Иногда подобные требования заявляются даже не супругами, а самими заемщиками, что наглядно демонстрирует истинную цель подобных обращений – не защиту интересов семьи, а уклонение от надлежащего исполнения обязательства по полученному кредиту.
Норма правила о согласии супругов получила настолько извращенное восприятие недобросовестными должниками, что вызывает оторопь даже у некоторых судей, рассматривающих подобные споры.
Так, при рассмотрении одного такого дела судья, уточняя исковые требования заемщика, несколько раз переспросил истца: "Правильно ли я понимаю, что вы заключили договор банковского займа, его получение не отрицаете, равно как и направление на общие семейные нужды, но при этом вы требуете списать и простить ваш долг перед банком лишь на основании отсутствия согласия супруги?". После получения утвердительного ответа от истца судья едва мог скрыть свое удивление.
В поисках цели нормы
На что стоило бы обратить внимание при применении нормы о согласии супругов?
Во-первых, недопустим формальный подход, без учета истинного назначения данной нормы. Между тем она направлена на защиту от финансовой кабалы семьи в результате пристрастия одного из членов семьи к азартным играм. Об этом предельно ясно указывалось разработчиками соответствующей законодательной инициативы, об этом предельно четко свидетельствуют материалы рассмотрения соответствующих поправок в Парламенте (сравнительные таблицы, пояснения разработчиков).
Правоприменителю следует применить, таким образом, телеологический способ толкования норм права – способ, при котором норма права понимается с учетом того, какую цель преследовал законодатель, устанавливая ту или иную норму.
Указанный способ позволяет отойти от формально-буквального способа понимания норм права, который, увы, не всегда дает точное понимание истинного ее смысла.
Применение правила о согласии супругов без выяснения того, на какие цели фактически был использован банковский заем, таит в себе угрозу применения нормы права вразрез с ее истинным назначением и, как результат, угрозу неправильного и несправедливого разрешение спора. Стороне, пытающейся списать долг по банковскому кредиту по основанию иному, чем получение кредита в целях участия в азартных играх, должно быть отказано в удовлетворении.
Злоупотребление правом
Во-вторых, норму правила о получении согласия супруги нужно соизмерять с нормами о добросовестности и недопустимости злоупотребления правом.
Вряд ли можно считать добросовестными действия заемщиков и/или супругов, требующих списание долгов в случае фактического использования банковских займов на общие нужды или нужды кого-либо из них, либо с ведома или фактического согласия супругов на получение займов.
Предъявление требования о списании задолженности в подобных случаях представляет собой злоупотребление правом.
Злоупотребление правом заключается в том, что должник и/или его супруга (супруг) недобросовестно используют свое законное право требовать списания долга, которое формально соответствует закону, но на самом деле совершается с противоправной целью – уклониться от исполнения обязательств по полученному банковскому займу. Такое действие направлено на ущемление интересов другой стороны – кредитора, обладающего правом требовать надлежащего исполнения обязательств должником.
Нет сомнений в том, что в ситуациях злоупотребления правом заявленное требование о списании долгов по банковским займам по мотиву отсутствия согласия супругов заемщиков подлежит отказу в защите со ссылкой на норму ч.1 статьи 8 ГК. Положительные примеры в судебной практике уже встречаются*.
Нелишним будет напомнить, что применение правила о последствиях согласия супругов на получение кредитов не исключает применения двусторонней реституции, в случае признания сделки недействительной (см. подробно в моей публикации). Так что, как минимум, сумму основного долга должникам возвращать придется.
Благое намерение с печальным результатом
Итак, здравая сама по себе идея защиты финансовых интересов семьи превратилась в инструмент уклонения от надлежащего исполнения обязательств недобросовестными должниками. Избранный законодателем способ ее реализации через введение правила о согласии супругов на получение кредитов оказался неуклюжей попыткой соответствовать популистским лозунгам, провоцирующей рост иждивенческих настроений в обществе. И регулятор, и банки оказались заваленными требованиями списать долги по кредитам даже в тех случаях, когда отсутствуют формальные основания для таких обращений.
Ситуацию на рынке накаляет деятельность так называемых "помогаек" – лиц, берущихся за плату "решить" вопрос со списанием долгов и откровенно призывающих заемщиков оспорить законные права кредиторов на возврат выданных кредитов.
Если законодательство и дальше продолжит свое развитие в том же духе, то в скором времени можно ожидать введение требования о получении согласия на получение банковских займов не только от супругов, но и от детей, родителей и прочих родственников заемщиков. А там, глядишь, доберемся и до сожителей и любовников.
Дойдет ли до такого?
________________________
* см.: решение Уалихановского районного суда Северо-Казахстанской области от 7 апреля 2025 года по делу № 5964-25-00-2/7 (в апелляционном порядке не обжаловалось)