Как казах казаху – скрипач Ержан Кулибаев о Захаре Броне, танго и звездах музыки

Интервью со скрипачом Ержаном Кулибаевым.

Казахстанский скрипач Ержан Кулибаев – человек скромный. Тем не менее, в исполнительском искусстве на его счету немало достижений. Это не только победы на международных конкурсах, но и совместные выступления с величайшими музыкантами современности. Ержан Кулибаев выступал с концертами в Австрии, Бельгии, Германии, Греции, Испании, Италии, Казахстане, Кувейте, Латвии, Мексике, Польше, Португалии, России, Украине, Франции, Японии. В ноябре 2011 года играл струнный квартет Шостаковича №8 в Краковской Филармонии в составе: Максим Венгеров, Ержан Кулибаев, Роберт Кабара, Рафау Квятковски. Казахстанец выступал совместно со скрипачом Максимом Венгеровым, дирижерами Валерием Гергиевым, Владимиром Ашкенази и другими, а его педагогами были профессора - "мама казахстанских скрипачей" профессор Нина Патрушева (1927-2017) и Захар Брон, воспитавший скрипачей-мировых знаменитостей Максима Венгерова, Вадима Репина, Дэниэла Хоупа и многих других. О "казахских" корнях Захара Брона, секрете превращения классического музыканта в легенду и реформах в классическом исполнительском искусстве Ержан Кулибаев рассказал в интервью Zakon.kz

- Как вообще пришли в музыку? Почему выбрали именно скрипку? Заставляли родители вас или сами пришли в 6 лет и сказали: "Я хочу играть на скрипке"?

- С детства я был, можно сказать, в музыке. Дома две сестры играли на фортепиано, я слушал музыку с самого рождения. Хотелось попробовать что-то другое, нежели фортепиано. Знаете, мне очень понравилось играть на скрипке, моим родителям не пришлось заставлять меня заниматься каждый день.

- Жаловались ли на ваши домашние занятия скрипкой соседи?

-Во время обучения в Алматы соседи не жаловались на игру на скрипке. Нравилось им или нет – я не знаю, но претензий они не предъявляли.

- Но ваши родители занимались с вами дома? Может быть, в 1, 2 классах ходили с вами на уроки и конспектировали, а потом дома проверяли, чтобы вы правильно выполняли задания педагога? Или наоборот, с детства вы были самостоятельным и ответственным учеником?

- Скорее, второе. Дома я всегда занимался сам, а в школе мне давала уроки Нина Михайловна Патрушева. Я у нее учился с первых дней поступления в Байсеитовскую школу.

- В декабре 2017 года музыканты Казахстана проводили в последний путь выдающегося педагога Нину Михайловну Патрушеву, скончавшуюся на 91-м году жизни. Сейчас, уже будучи взрослым профессиональным музыкантом, как Вы думаете, в чем был ее секрет успеха как педагога? Как она увлекала учеников игрой на скрипке?

- Мне кажется, она увлекала учеников за счет мастерского применения тонко отлаженной системы поощрения и критики. Секрет Нины Михайловны в том, что она всю душу вкладывала в свою работу, любила преподавать, с большой заботой относилась к своим ученикам. И когда со стороны учеников было такое же отношение, трудолюбие, упорство в занятиях, то это приводило к большим успехам

- В 12 лет Вы перевелись из Байсеитовской школы в ЦМШ в Москву. Кто принял такое решение?

- В какой-то момент мне захотелось учиться с ЦМШ в Москве, я посоветовался с родителями и они одобрили мое решение.

- Чем вам запомнился первый урок с профессором Захаром Броном?

- Я помню его первый урок со мной, это было очень интенсивное занятие, в начале учебного года, в сентябре 2004-го в Мадриде. На самом деле, это был один из судьбоносных моментов в моей карьере, тот урок разделил всю мою скрипичную жизнь на "до" и "после".

- То, что Захар Брон родился в Казахстане, в Уральске, как-то повлияло на его решение взять вас, казахстанца, к себе в класс? Припоминал ли он этот факт на уроках с вами? Или в его случае такой блат не работает и он берет действительно лучших?

- Мне кажется, если бы Захар Нухимович Брон руководствовался такими критериями при отборе учеников, то в его классе сейчас училось бы как минимум 80% казахстанцев. Насколько мне известно, я единственный ученик-казах Захара Брона за всю его педагогическую карьеру.

Да, однажды он на уроке в шутку сказал: "Ержан, я как казах казаху скажу тебе…". Это было очень смешно.

Последний год обучения в ЦМШ в Москве, когда стало известно, что Захар Брон берет меня в свой класс в Мадриде с полной стипендией на проживание и обучение, был особенным. Весь коллектив педагогов и учеников в Москве в ЦМШ стали смотреть на меня совершенно другими глазами, ко мне поменялось отношение всех. Каждый скрипач знает, что к Захару Брону просто так поступить невозможно. И тех, кого он брал в свой класс, считали избранными.

- Вы играли со многими легендами мировой классической музыки. Концерт с кем из них запомнился больше всего?

- Несколько лет назад меня пригласили на гастроли в российском Санкт-Петербург в качестве солиста, нужно было сыграть Концерт для скрипки с оркестром Сибелиуса, дирижером был художественный руководитель и генеральный директор Мариинского театра Валерий Гергиев. На меня произвело большое впечатление сотрудничество с ним, это величайший дирижер, обладающий огромным мастерством. Меня поразило, как он умеет аккомпанировать.

Быть дирижером в скрипичном концерте означает уметь аккомпанировать солисту, маэстро должен очень точно слушать и слышать солиста, приспосабливаться к тонкостям его исполнения. И Гергиев, как настоящий Маэстро, умеет все это сделать с большим мастерством.

Мы отрепетировали, работать во время репетиций было сплошным удовольствием. Мне понравилось с ним работать, можно многому научиться.

- Какими личными качествами должен обладать человек, чтобы стать музыкантом мирового уровня?

- Когда видишь величайших музыкантов в жизни, вживую, рядом с собой, когда видишь их работу, с ними совместно репетируешь, выступаешь, то понимаешь, что это такие же люди из плоти и крови, как и ты сам. Но почему они становятся великими? Потому что они работают на гораздо более высоком уровне, их самокритика, требования к самим себе, к подчиненным – я имею ввиду артистов оркестра, если речь идет о дирижере, очень высоки. У них высочайший стандарты, требования ко всему. Поэтому в результате такой самоотдачи они достигают высочайших результатов и становятся легендами

- Вы побеждали на различных международных конкурсах. Какая из побед была самой тяжелой для вас?

- Принимал участие в большом количестве конкурсов, выиграл очень много первых премий. Все конкурсы были для меня тяжелыми, трудными, ответственными. Я переживал, готовился, нервничал. Самой приятной победой для меня была на конкурсе в Буэнос-Айресе в 2012 году. Был обычный скрипичный конкурс из трех туров, в последнем туре нужно было играть концерт Чайковского с оркестром. Я впервые был в Аргентине, это очень интересная страна, на тот момент для меня экзотическая, я был впервые на Южном полушарии. Все было в новинку. Чем отличается конкурс в Аргентине от других? Между вторым и третьим туром все, прошедшие во второй тур, должны были принять участие в еще одном конкурсе из двух туров, который назывался "Премия танго". Это был специальный подконкурс для того, чтобы выявить, кто лучше всех из участников играет танго. Поначалу я не хотел в нем принимать участие, чтобы не терять время и сразу готовиться к финалу для концерта Чайковского.

Но организаторы, видимо, предчувствовали это, поэтому еще перед началом конкурса прислали мне письмо, которое я должен был подписать, с условиями, что если я пройду во второй тур, то обязан участвовать еще и в конкурсе танго. Таким образом, я вынужден был подготовить две пьесы для скрипки соло, очень сложные, в непростой обработке аргентинского скрипача. Для финала конкурса танго еще две пьесы, уже в составе трио с профессиональными музыкантами тангеро (пианист и контрабасист, аргентинские профессионалы по музыке танго – Прим. Авт). И я прошел оба тура, сыграл в финале и к моему удивлению, я выиграл этот конкурс танго.

Никогда раньше в жизни не играл танго, и тут же выиграл. Для меня это послужило таким мощным источником вдохновения, что я начал делать обработки пьес Астора Пьяццолы и других композиторов. Позже на гастролях в Аргентине я постоянно их играл на бис, публика принимала, аплодировала стоя, для меня это большая честь. Я исполнял свои обработки Пьяццолы в его родном городе Мар-дель-Плата, там тоже аплодировали стоя. Я очень благодарен аргентинской публике, аргентинским музыкантам за то, что они дали мне импульс, вдохновение, и так принимают меня. Буквально в августе я был в большом туре в Чили, впервые посетил эту страну, И также в Аргентине. Было много концертов и мастер-классов, конечно же, я играл свои обработки танго, и всегда местная публика в Чили и Аргентине принимала их на ура.

- Неужели так сложно играть танго?

- Да, есть свои особенности. Например, есть очень популярное там танго "Такито милитар". Так вот, достаточно сыграть три первые ноты, они тут же узнают мелодию, начинают аплодировать. Музыканту нужно обязательно остановиться, подождать, пока они закончат хлопать, и дальше уже можно продолжать играть. Очень весело играть танго в Аргентине. Местная публика очень строгая, аргентинцы лучше всех знают, как играть танго, и тонко чувствуют, когда не соблюдается стиль.

- А как вы вот так вдруг стали "аргентинцем"?

- В моем случае произошло какое-то чудо, то, что я играю, им нравится. Видимо, что-то совпало: у меня есть вкус к танго, который им по душе.

- Вы предпочитаете исполнять исключительно классику. Но Almaty Symphony Orchestra, с которым вы начинаете сотрудничество, любит экспериментировать со светом, звуком, репертуаром. Почему вы решили принять такой вызов для себя? Что нового вы хотите привнести в работу коллектива?

-Мне кажется, на сегодняшний день сама концепция концерта классической музыки нуждается в реформе. Необходимы изменения, эксперименты. Публика должна чувствовать себя более комфортно в концертном зале, мне кажется, излишняя строгость должна остаться в прошлом.

На мой взгляд, чтобы привлекать новое поколение публики, чтобы у нас через 50 лет были слушатели в концертных залах, нужно делать что-то уже сегодня, сейчас.

Почему, например, в случае с классической музыкой мы говорим только о концертном зале или театре? Почему классическая музыка привязывается к этим локациям? Почему публика должна придерживаться какого-то порядка? Все это нужно рассматривать, решить, что допустимо поменять, с чем можно поэкспериментировать, это нужно делать, пробовать. Я готов экспериментировать, вносить новаторства, пробовать то, что не было использовано ранее. Это очень важно, нужно и своевременно.

Альберт Ахметов