Карагандинское заведение для душевнобольных сотрясают скандалы

Так оно и вышло. Лишь одна из заявительниц, будучи вменяемой, имела право голоса. Однако когда коммунисты приехали с ней поговорить, женщина стала от всего отказываться. Остальные же подписавшиеся – граждане недееспособные. У них есть назначенный судом опекун, и только он имеет право требовать чего-либо от имени своих подопечных. Этим опекуном является сам директор учреждения. Понятно, что ему было бы сложно жаловаться на самого себя.

Казалось бы, выхода из этого замкнутого круга не будет. Прибывшая после письма комиссия не выявила больших нарушений. Хотя одного из опекаемых сотрудники поспешно переодевали прямо на глазах у проверяющих, а на ужин в день проверки была лишь перловка с капустой, которую никто из визитеров попробовать не рискнул. Тем не менее, официально зафиксировали лишь один недочет: стоящий в корпусе устойчивый запах мочи и фекалий. Помещения рекомендовали продезинфицировать.

На этом все бы и закончилось, если бы в КНПК не пришла вторая партия недовольных. На этот раз жаловались только дееспособные граждане – санитарки. Если верить тому, что они написали, вырисовывается жуткая картина. Получается, что в учреждении не хватает медикаментов и нередко младший медперсонал вынужден на собственные средства покупать некоторые лекарства. А еще с них регулярно собирают деньги на хозяйственные нужды. И вот получается, что по дороге на работу бедная санитарка тратит деньги на димедрол и шприцы, чтобы смена прошла спокойно. Добравшись до работы – на ведра и лампочки, чтобы в корпусах было чисто и светло. При посещении служебного туалета на третьем этаже она несет с собой ведро воды с первого, потому что вода выше второго не поднимается, а еще потому, что в клозете рядом с ее рабочим местом нет смывного бачка и водопроводных кранов. В таких условиях с санитарки требуют не только помыть за смену все палаты, накормить, сводить по нужде и умыть 56 больных, но и покрасить и побелить несколько комнат.

По ходу санитарка наблюдает отвратительные подробности: опекаемые спят на рваных матрасах и еще советских времен кроватях, носят рваные колготки и носки, штопать которые заставляют все тех же санитарок. «Списанная одежда по инструкции должна сжигаться, но она возвращается на склады. Новая одежда и постельное белье при поступлении только частично выдается больным, остальное куда-то исчезает», – писали сотрудницы.

Кроме того, заявительницы изложили собственные наблюдения и догадки относительно своего начальства. «В течение последних полутора лет директор часто забирает пять-шесть больных с 7.00 до 18.00 и вывозит за территорию МСУ, со слов этих больных, они работают у него на стройке дома в Михайловке или в Новой Тихоновке».

На днях в учреждение наведалась многочисленная делегация. Были специалисты из департамента труда и социальной защиты, психиатры, журналисты и коммунисты.

Второй секретарь Карагандинского обкома КНПК Тимур Сайфуллин очень хотел, чтобы визит проверяющих стал полной неожиданностью для руководства заведения. Потому что прошлое посещение не удалось сделать внезапным. Тимур сделал вывод, что директора кто-то предупредил и к приезду комиссии его подчиненные явно подготовились.

К разочарованию второго секретаря, весенний сценарий повторился: нас ждали. И встретили с музыкой. Для недееспособных граждан устроили утреннюю дискотеку на площади перед центральным входом.

Некоторые опекаемые энергично танцевали. Другие сидели в холле за шахматами или организованно занимались физкультурой. Только что вымытые полы блестели еще не высохшей влагой. Перед палатами красовались ковры. А неработающий туалет для персонала был наглухо заперт. И никакие уговоры проверяющих не смогли заставить заместителя директора Наталью Чехонадскую его открыть.

Свое принципиальное нежелание пускать гостей в отхожее место она объяснила очень просто: туалет не работает. «А как же естественные потребности сотрудников?» – удивились проверяющие. «Все ходят вниз!» – заверила Наталья Федоровна. Тогда санитарки удивились еще больше. «Надо же! Первый раз об этом слышим! Все знают, что внизу туалет для администрации!» – «Неправда!» – настаивала заместительница.

После продолжительных и безрезультатных препирательств комиссия все-таки двинулась дальше. Гостей заинтересовал вид на дискотеку. Несколько десятков танцующих и гуляющих опекаемых в одном месте – довольно необычное зрелище.

- И что, у вас каждый день танцы? – поинтересовались журналисты у представителей администрации.

- Конечно! Им же нужно энергию выплескивать. А энергии у них много: больные люди, они одежду на себе рвут.

Пока члены комиссии заглядывали по углам, санитарок останавливали старшие по должности сотрудницы и стыдили их. В какой-то момент Тимур Сайфуллин услышал даже, как им намекнули на увольнение: дескать, раз условия работы не устраивают, то вас никто не держит. Коммунист резко развернулся и возмутился: «Вы прямо при мне оказываете давление на подчиненных! Заставляете написать заявление на расчет!» – «Кто заставляет? Побойтесь Аллаха!» – накинулись на него. – «Как же! Я своими ушами слышал!» – настаивал тот.

Очередная перепалка снова ни к чему не привела. В ответ на все доводы коммуниста ему напоминали о том, что после смерти он непременно предстанет перед высшим судом и там ему этот случай непременно припомнят.

Тут к Тимуру Сайфуллину подошел душевнобольной мужчина – один из тех, кто возмущался еще весной. Запинаясь, он говорил, что чувствует себя неважно. Что после того, как он осмелился подойти к комиссии весной и пожаловаться на отсутствие сигарет, его закололи и запичкали лекарствами. Однако долго рассказывать больному не позволили. Его увели в палату, а комиссии сказали, что без разрешения опекуна с недееспособными общаться нельзя.

Изложенные в заявлении жалобы санитарок разбирали в кабинете Натальи Чехонадской. Директор отсутствовал. Но его заместительница отлично справилась со своей задачей. Юрист КНПК просила дать пояснения по каждому из пунктов жалобы. И пояснения были готовы. Все ответы начинались опять же со слов: «Это неправда!»

Председатель профсоюзного комитета принесла личные дела заявительниц, чтобы вытащить из них все выговоры.

А заведующая аптекой осуждающе качала головой: она сама в молодости была санитаркой. И когда больные рвали матрасы, молча их латала, даже не помышляя о том, чтобы возмутиться.

Коллектив, собравшийся в приемной, опроверг все доводы жалобщиц. Аптекарша утверждала, что медикаментов у нее предостаточно, просто некоторые нерасторопные работницы не приходят за ними. Врач-психиатр клялась, что никогда не поручала санитаркам покупать за свои деньги димедрол для успокоения больных, то есть работницы делали это по своей собственной инициативе. В свою очередь заместительница директора объясняла, что не была в курсе того, что санитарки скидываются на лампочки, но как только до нее дошла информация о добровольных взносах, незамедлительно велела сестре-хозяйке все по-свойски собранные деньги вернуть персоналу.

Самый шокирующий пункт жалобы – о том, что душевнобольных якобы заставляют работать на частной стройке, также был опровергнут. Все те, кто занимает ответственные посты в учреждении, заверили комиссию, что никогда о таком даже не слышали. Когда заявительницы стали настаивать на своем, им объяснили, что, если кто-то забирает подопечных и увозит в неизвестном направлении, виноваты в этом прежде всего сами дежурные санитарки.

Экскурсия по психоневрологическому учреждению и разборки в приемной оставили тягостное впечатление безысходности. Представители департамента социальной защиты в ближайшее время должны будут сделать свои выводы.

Тимур Сайфуллин их уже сделал. Коммунист не сомневается, что не все в заведении чисто.

- Мы обязательно доведем это дело до конца, – пообещал он. – Надо помочь людям. Нас не устроят показушные проверки. Мы хотим реально улучшить положение в медучреждении. Главное, чтобы санитарки не сломались и не написали заявление по собственному желанию. Этим делом уже заинтересовались в Министерстве здравоохранения и Генеральной прокуратуре. Также мы обратились в Агентство по борьбе с коррупцией. А депутат от фракции «Народные коммунисты» поднимет этот вопрос в парламенте.